448 просмотров

ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ МИНИСТЕРСТВО

или многоформатный ответ на лингвистический террор

События на Украине поставили современную официальную лингвистику в предбанкротное состояние. Практически всё, что происходит на Украине, в языковом отношении перечеркивает официальную науку полностью. Причин несколько. 

Главная. Концептуальная основа современного языкознания «Язык – средство общения (коммуникации)» рухнула. Мы уже имеем использование языка во всех видах и назначениях, кроме коммуникативного.

1. Мы видим, что язык становится средством разобщения.

2. Язык становится средством террора.

3. Язык становится правовым явлением – кто не владеет мовой, тот не имеет прав. То есть невладение мовой сразу становится обвинительным фактом, причиной лишения гражданских прав, основанием для преследований.

4. Язык становится политическим явлением: кто не владеет мовой, то лишается политических прав – права жить в стране, несмотря на то, что это родина человека. Язык становится политическим противником, подлежащим уничтожению. Он фактически открывает языковой фронт

5. Язык становится товаром – который оплачивается из бюджета, причем несмотря на сомнительное его качество. 

6. Язык становится полем выяснения отношений авторских прав на язык, выдвигающий вперед проблему собственности на язык. То есть если компаративистика, царствующая доселе, вообще не понимала авторство в языке, искала соотнесения, сопряжения, сходства, влияния, а отличия представлялись как оригинальность, то сейчас компаративистика уступила место прямому захвату языка вместе с авторскими правами на производство.

7. Язык стал полем конкуренции, включая недобросовестную.  

8. Язык стал воплощением не силы народа, а его слабости, не достижений, а провала, когда принимается за язык нерабочая смесь, состоящая из настоящей основы, которая, тем не менее, отрицается, и диалектных капризов, не имеющих вообще грамматической перспективы.  

9. Язык стал способом отрицания истории. Причём собственной же!

То есть перед нами разворачиваются те функции языка, которые официальной лингвистикой категорически не принимались, несмотря на многочисленные прецедентные работы и заявления профессионалов. 

 

Сейчас стало понятно, что прежняя лингвистика утратила свою научность, ввиду неспособности осмыслить новые реалии и осознать место языка в современной конкурентной борьбе. Это значит, что Лингвистику придётся достраивать не только как науку, к чему не всегда есть готовность у тех, кто привык к тихой «гуманитарщинке», мирному двуязычию и сленговой деградации.

Значит надо брать на себя инициативу.  

Обращение к товарищам из федерального Института Русского Языка привело к тому, что становится сразу понятно, что новые реалии внушают им только страх, поэтому стало также понятно, что проще начать новый проект, нежели преодолеть их вечное вибрирование, которое никак не позволяет им ответить на вопрос, заданный им Администрацией Президента: что нам делать с мовой, фактически захватившей 80% русского языка, как нам защитить свой язык от этой лингвистической агрессии? Ведь захват русского языка на Украине обернётся захватом русского языка уже в России! Как разоблачить лингвистические технологии, которые применяются по отношению к нам как военные! Как сделать наш язык субъектом права, рынка, политики – то есть явлением наступательным, а не арьергардным?  

События на Украине, с учётом суммы давлений, ставят вопрос о выживании русского языка вообще. Поскольку если мы не отстоим лингвистическое позиции у себя на Родине, то как мы их будем отстаивать на международной арене, в агрессивной интерлингвистической среде?  

 

Следует также ответить на вопрос: как же получилось, что именно язык, при всей остальной однородности становится разделительной межой в частях одного народа? Как связующее стало террорным? Что в нем такое произошло, что из святого источника брызнул яд?  

Наум Хомский, американский нонконформист и по совместительству автор теории генеративного синтаксиса, сказал однажды, по свидетельству друзей, в неформальной обстановке 90-х годов: «Мало кто ещё понял разрушительные и деструктивные свойства языка. Более того, если мы не овладеем этими свойствами, чтобы их нейтрализовать, язык станет опаснее ядерной бомбы». 

Если Вызовы истории не превращаются в Зов, и учёные не отзовутся на вызов истории, то грош цена всей отечественной лингвистике: она исчезнет вместе с проигравшим языком. Если некому будет разоблачить Грушевского, то уже можно готовить в дальний угол музея и Шахматова, и Трубецкого, и Мещанинова, и Щербу.   

 

Поскольку наука в лингвистической борьбе отодвинута на задний план, мы приступаем к созданию портфеля Лингвистического Министерства для решения озвученных проблем в наступательной деловой форме, переводя Язык в политический, финансовый, юридический, рентный формат.