ИТУ-ФСИН: ТРУД ПРОТИВ ТРУДА

Было лето 1979 года. Я приехал из отпуска. Было дембельское настроение, хорошая погода и я пошел на обход по контуру омской «двойки» в обход. В этот раз зона показалась другой. И мне вспомнился очередной перетолк со старшиной Харьковцом: товарищ старшина, а при коммунизме труд — счастье, а у нас принуждение – наши зеки в коммунизм-то войдут? Они же трудятся! Харьковец сказал: с таким разговорчиками, профессор … тьфу .. сержант Магнитов, я тебя туда же отправлю, к ним.

Если кто не понял, в 1980 году Хрущев объявил коммунизм. А я был начальником Комсомола 9 Роты в/ч 7484.

Шутки шутками, а иду я по тропе и размышляю: а действительно, если коммунизм это республика труда, то зеки наши уже в коммунизме. Все вместе. Но принудительно. Ну и что? Но принудительный труд в коммунизм принимается?

И вот иду я по тропе задумался. Дошел до вышки. У нас была одна вышка на дальнем углу по медиане от караула. Залез на вышку. Смотрю, зеки, как всегда, по парам, вышагивают по полянке в промзоне и другу другу что-то вещают. Да, думаю, насоздавали зон, которая стала школой для многих ловких ловчар. Вот они друг друга учат, как отмазываться, как уходить от ответственности. Как лепить алиби. А ведь у нас через полгода коммунизм наступает!

Да, мало кто сейчас поймет переживания сержанта Советской Армии, точнее Внутренних Войск, главы ротного комсомола, который задает себе эти вопросы. Тогда это были вопросы сокрушительные. Ведь на слуху был коммунизм в 1980 году Хрущевым. Ведь масса людей его ждала. И вот я стою на зоне и смотрю: войдут ли эти зеки в коммунизм или нет? В какой же коммунизм со статьями они могут войти? Но они трудятся! – Значит войдут! Вот от КПП только вышла машина с перчатками и халатами – работают, доходяги!

Стою, подходит к ТЭСС зек и машет рукой – мол, есть чего? – Я машу отрицательно головой – маклямии не занимаюсь. Так войдут они или нет?

Дальше больше. Вот у нас ИТУ – исправительно трудовое учреждение. Исправляем трудом. А труд это наслаждением должно быть. А тут нет. Труд есть – а наслаждения нет! Так войдут зеки через полгода в коммунизм? Или нет?

Стою, автомат поставил к стеночке, озираю омские просторы, посёлок Береговой, ставший родным. Смотрю идет собачник с псом, Боря: – Профессор, ты где, мы тебя потеряли! – я ему: ну скажи, что я нашёлся, проходи, спать ложись (у собачников был самый плохой график – много дневного сна). Он ушел вслед за псом. А я всё думаю: вот главный тезис коммунизма от каждого  по труду, каждому по потребности. У зеков по труду есть – а по потребности нет. И как тогда? Через полгода коммунизм, а ответа на вопрос нет! И вообще в коммунизме труд свободный. А у нас – труд неправильный. Тогда как неправильный труд будет кого-то исправлять?? Тогда куда их всех девать будем через полгода?

Стоял я еще долго, запомнил этот день, но не вынул эти занозы из мозга, а значит СССР остался без моей точки опоры.

Это я к тому, что нет ничего более разрушительного явления для государства, чем зоны, места заключения. Это место с людьми, которых государство выбросило из своей системы. Причем навсегда. И так и не могу понять, почему. И что с этим делать? И если у нас нет идеологии как в СССР, так тем хуже – формируется гремучая каста презренных и презираемых, проклятых. И если в кастовом обществе было честно – каста презренных, шудры, то в СССР в обществе равенства как быть? Где, ёлки-палки, равенство?

И вот печально возвращаюсь в караул.

Но сегодня что делать? Хорошо. Но если так, тогда и нужно заявить, что во всем мировых системах, во всех обществах были люди-изгои, отщепенцы, не могущие себя найти. Деклассированный элемент, который надо содержать. Это были шудры в индоиранской традиции, плебеи в Греции, неприкасаемые в Египте. И проч. Так и у нас. Ну тогда и надо объявить это деклассирование!

Но как добиться деклассирования, если кругом равенство?

И потом, если они наказаны государством, а не судьбой, родовым проклятием – тогда как? Не бьется.

Вот и оказалось, что один труд восставал против другого. Это к вопросу о точности. Принудительный труд дает права на коммунизм – смешно? А было тогда мне не смешно. Когда резонансные люди начинали стыковать понятия, получалось просто: принудительный труд – труд, но почему она еще и исправительный? То есть труд еще и наказание! Тогда как счастье свободного труда? Это тоже исправление?

Труд против труда.

В СССР запутались с трудом, как сегодня с наказанием. Необходимо научно переосмыслить вопрос. В рамках науки Пенологии.